Город и ветер - Страница 82

«Один — ноль в пользу госпожи посла», — признал Тэйон. Первый раунд взаимного психологического давления она выиграла. И с куда меньшим арсеналом, чем тот, что был в распоряжении противника.

Королева, которой надоело дожидаться, пока глава Совета сочтёт, что кейлонгка унизилась достаточно, чтобы начать переговоры, сама сделала первый ход.

— Вы можете подняться, госпожа посол. Совет Лаэссэ приветствует вас, — Шаэ владела придворным кейлонгским, но сейчас предпочла свой родной язык. Да, это лишало её определённого преимущества, но слишком многое можно было выдать собеседнику, который владел диалектами кей лучше.

Тэйон позволил себе улыбнуться. И снова девочка нарушила все правила. По требованиям этикета ей полагалось сидеть на троне, изображая из себя восковую куклу, а разговор должен был вести глава Совета, но в данном случае он был полностью согласен с юной королевой: протокол протоколом, а эти переговоры слишком важны, чтобы оставлять их в руках ди Эверо. И пусть он хоть подавится своим возмущением. Сейчас всё равно никто не посмеет даже бровью повести. При госпоже после.

Хотя позже ей, скорее всего, ещё предстоит услышать об унижении королевского достоинства», об «оскорблении для Лаэссэ» и «недопустимости поощрения наглости варваров, особенно во времена кризиса».

Если Ла Ши Тара и удивилась нарушению этикета (хоть она предпочитала игнорировать лаэссэйский протокол в пользу имперского, это не означало, что она не знала досконально и тот и другой), то ничем этого не выдала. Всё так же, оставаясь в своём не то реверансе, не то поклоне, произнесла:

— Благодарю вас, ваше высочество, — и поднялась, тихим шелестом шёлка и сдержанным блеском украшений оживляя застывший зал.

На кого она будет ориентироваться: могущественного ректора Академии (то есть рассадника греховной магии) или королеву (под чьей сенью процветают все эти богомерзкие маги)? Нет, всё-таки на Шаэтанну. В конце концов у Нарунгов была определённая репутация. Хотя вряд ли нашёлся бы кто-либо, искушённый в лаэссэйской политике, как госпожа посол, кто мог не знать, насколько опасен на самом деле ди Эверо.

— Вы просили об аудиенции, госпожа посол. Можно поинтересоваться причиной, по которой вы пожелали предстать перед Советом?

— Да, ваше высочество. — Госпожа посол сложила руки, спрятав тонкие кисти по длинным рукавам. — Вы направили в наше посольство запрос о присутствии в море Лаэ военных судов империи. Я здесь, чтобы ответить на ваши вопросы.

«В море Лаэ». Не в «суверенных водах королевства Лаэссэ», как, по настоянию Тэйона, было сформулировано в запросе. Кейлонгка ещё почти ничего не сказала, но позиция была уже ясна. Для долгоживущих подданных Кей времена Лаэ, когда за господство боролись две могущественные империи, всё ещё длятся и, похоже, будут длиться вечно.

И кто сказал, что они не правы?

— Благодарю вас, госпожа посол, — Шаэ благосклонно улыбнулась, нарушая сразу добрую дюжину пунктов протокола. Впрочем, вряд ли Ла Ши Тара была обманута этой улыбкой. — В таком случае, прошу вас, поведайте, что же всё-таки первый атакующий флот его императорского величества делает без нашего дозволения в… море Лаэ?

Она произнесла «Лаэ» на нарэнский манер, с ударением на последнем звуке и едва слышимым шипением в конце. Это прозвучало как «море Лаэс-сс», что, как все вдруг отчётливо вспомнили, дословно означало «море, принадлежащее Лаэссэ», не просто сведя манёвр госпожи посла на нет, но и обернув его против кейлонгки. Впрочем, вряд ли эта победа что-то означала. Скорее стало ещё более очевидным: здесь идут не переговоры. Здесь уже началась битва. А первый выстрел, который ещё предстоит сделать кораблям под командованием Таш или кейлонгского адмирала, — это… всего лишь формальность.

Ла Ши Тара едва заметно опустила веки — легчайший из кивков, показывающий, что она оценила ход юной противницы. Оставалось надеяться, что удовольствие от похвалы не ударит Шаэ в голову.

— Ваше высочество, но ведь нашим кораблям было дозволено пройти через портал, — очень мягко возразила пожилая кейлонгка. — Более того, они были приглашены.

Возразить что-либо на это было сложно. Их действительно пригласили. Более того, их пригласил страж предела, выше которого стояла лишь сама королева. Которая на тот момент (да и сейчас, если подумать) королевой ещё не была. Не интересоваться же, а было ли указанное приглашение сделано с позволения Совета. Это всё равно что вслух произнести: да, один из наших неподкупных стражей оказался предателем, и в любом случае мы никому из них не доверяем ни на грамм. Тэйон не мог не отметить усилие, которое понадобилось королеве, чтобы не бросить на Кьена Ди Шеноэ убийственный взгляд.

В прямом смысле убийственный.

— В самом деле. — Шаэ вложила в эти слова совершенно неподражаемую интонацию. И не вопросительную, и не принимающую, и не понимающую, и не утвердительную. Но до жути вежливую. — Возможно, люди императора были также приглашены к нападению на твердыню Шеноэ. Приглашены пытать и убивать наших подданных, которые дали им укрыться от шторма в своей гавани?

Найти в должной степени дипломатичный ответ на подобный вопрос было затруднительно. Тем не менее госпожа посол справилась. В некотором роде.

— Нет, ваше высочество. Всё это воины императора вынуждены были сделать, защищая нашего союзника, стража Pay ди Шеноэ.

Признаться, такое заявление несколько обескуражило даже Тэйона. По рядам советников пробежала волна вскинутых в вежливом удивлении бровей. А вот Шаэ даже не моргнула.